Недавно меня спросили, чем, на мой взгляд, отличаются атеисты XIX – ХХ веков от атеистов нынешних. Атеистическое мировоззрение в XIX веке во многом понятно и соблазнительно, но с тех пор произошло нечто, что не дает придерживаться этого взгляда с прежней невинностью. 

Для начала надо уточнить, что атеисты, конечно, бывают очень разные, и я замечу, что речь идет о тех, кто исповедует то, что я бы назвал базовым мифом атеизма. Как бывший атеист, я с некоторой ностальгией читаю атеистические сайты. Помимо насмешек над нашим братом «тупым веруном», там встречается определенный сюжет, или, как говорят, нарратив, который описывает мировую историю с точки зрения авторов сайта, – некий базовый миф, в свете которого интерпретируется все происходящее.

Как и в любом уважающем себя мифе, в нем есть основной конфликт, который определяет всё развитие истории. В данном случае это конфликт добра в виде разума, свободы, науки, смелости, открытости с одной стороны и зла в виде религии, рабства, предрассудков, слепой веры с другой. Как гласит один атеистический демотиватор, «если бы не христианство с его темными веками, мы бы уже осваивали галактику». Это может показаться смешным, но люди в это верят.

У подобного взгляда довольно древняя и почтенная история. Он восходит к Эпохе Просвещения XVIII века. Хотя большинство мыслителей той эпохи не были атеистами, именно они сформулировали противопоставление разума и традиции, которое лежит в основе атеистического взгляда на человеческую историю. Согласно этому взгляду, человечество пребывает в плену суеверий и традиций, которые почитаются людьми только из-за их древности. Однако если мы наберемся смелости порвать с ними и решимся использовать собственный разум в качестве критерия того, что хорошо и что плохо, мы сможем взять свою жизнь в свои руки и радикально ее улучшить.

В этом взгляде есть своя привлекательность и частично он верен: не все традиции одинаково хороши, и когда, скажем, христианские миссионеры прибывают в индийскую деревню, перед ними стоит задача побудить местных жителей оставить некоторые их традиции в прошлом. Использовать разум – хорошее дело, Бог на то нам и дал его, чтобы мы его использовали.

Поэтому не будем судить строго людей, которые в XIX веке верили в то, что человечество неотвратимо движется от веков суеверия и мрака к светлому будущему, которое будет определяться разумом и наукой. Религия злобно цепляется за прошлое, но она обречена исчезнуть и открыть дорогу новому. Это соблазнительный и во многом понятный взгляд. Но с тех пор произошло нечто, что не дает придерживаться этого взгляда с прежней невинностью.

Беседуя в сети с атеистами, я часто чувствую себя как бы некоторым динозавром, реликтом эпохи, о которой мои собеседники имеют самое туманное представление, как я – о временах матушки Екатерины. В возрасте большинства из них я не просто был атеистом, я жил в обществе, официальной идеологией которого был научный атеизм. Он провозглашался повсюду: в детских научно-популярных книжках (которые я очень любил читать и из ностальгии выискиваю в сети и сейчас) обязательно сообщалось о «борьбе науки и религии», рисовался образ героя-ученого и его антагониста – невежественного, корыстного, алчного священника, верного союзника эксплуататорских классов.

Домой к нам приходил прекрасно изданный журнал «Атеистические чтения». До сих пор помню некоторые перлы оттуда: «мой сын, смирению учитесь у овец – боюсь, что стричь меня вы будете, отец». Или жуткий стихотворный рассказ про то, как «был на костре – другим на страх – преступник маленький сожжен». Бедный мальчик задавал слишком много вопросов – и злобные попы заковали его в цепи и сожгли на костре. К счастью, у нас в стране (на тот момент) было покончено с такими ужасами, и я был благодарен партии (и лично Леониду Ильичу) за то, что попы не смогут до меня добраться – а вот на Западе, в странах капитала, нашим братьям по разуму, атеистам, приходилось туго.

Царство разума и науки, где были побеждены религиозные предрассудки, а люди шли к светлому будущему при все более ярком свете науки, мне хорошо знакомо. Я там родился и вырос. Это все мы проходили, это все нам задавали.

В отличие от атеиста XIX века – который не знал и не мог знать – атеист XXI века неизбежно знает, что эксперимент с атеизмом уже был поставлен. Масштабы этого эксперимента не могут не поражать: после Второй мировой войны примерно треть населения планеты жила под властью атеистических режимов – в Китае, СССР и странах Варшавского договора. Это были разные страны с разными культурами и историей. И во всех них атеизм принес те плоды, которые он принес. Царства разума не получилось.

Религия, которая считалась источником всех зол и бед, несправедливости, угнетения, ненависти, репрессий по отношению к инакомыслящим, была успешно преодолена в СССР, Китае, Кампучии, Албании и ряде других стран. А несправедливость, ненависть, репрессии и прочие беды никуда не делись – а только усилились. Оказалось, что когда «религиозный дурман» рассеялся, никакого светлого царства не явилось, и вообще лучше никому не стало.

Чтобы держаться той же мифологии – все зло от религии, вот стряхнем с себя духовную сивуху и запируем на просторе – нужно намеренно игнорировать (или перевирать) всю историю ХХ века. Как в своей знаменитой книге «Бог как иллюзия» говорит Ричард Докинз, «не думаю, что в мире есть атеисты, готовые двинуть бульдозеры на Мекку, на Шартрский собор, кафедральный собор Йорка, собор Парижской Богоматери, пагоду Шведагон, храмы Киото или, скажем, бамиянских будд». Для любого человека, сколько-нибудь знакомого с историей ХХ века, эта фраза звучит просто поразительно: как, профессор не в курсе того, что в России, Китае, Кампучии, Албании и еще много где атеисты уничтожили множество храмов, пагод и других религиозных построек, представлявших несомненную культурную ценность? Неужели он лишен доступа в интернет и не может навести справки, на которую у него ушло бы десять секунд?

Может, конечно. Но все эти сведения, которые так легко получить в наше время, будут отвергнуты, потому что они не сочетаются с базовым мифом. Варварство, вандализм, преследования должны быть четко привязано к религии, а атеизм должен приносить обильные плоды разума, терпимости и цивилизованности. Если история ХХ века показывает, что это явно не так – тем хуже для истории.

Когда людям указываешь на это прямо, они говорят, что или а) коммунисты не были атеистами, или б) они были атеистами, но их безобразия не имеют никакого отношения к атеизму.

Боюсь, что то и другое является отрицанием очевидного. Комиссары в пыльных шлемах исповедовали именно атеизм, о чем гордо и заявляли, и искореняли религию именно с целью насаждения атеистической идеологии.

В одной из своих статей тот же Ричард Докинз сравнивает каких-то неприятных ему людей с отрицателями Холокоста. Но чтобы отрицать бедствия, которые атеистическая утопия породила в ХХ веке, нужно проявлять интеллектуальную нечестность таких же масштабов. Атеист XIX века мог верить в базовый миф о том, что почти всё зло происходит от религии, от которой нас спасет разум и наука, с относительной невинностью. Атеисту XXI века для этого приходится пребывать в самом упорном отрицании всем известных фактов.