Неделя сыропустная (Прощеное воскресенье)
(Мф 6:14-21)
 Прииде пост, мати целомудрия, обличитель грехов, проповедник покаяния, жительство ангелов и спасение человеков; верный возопиим: Боже, помилуй нас.
Стихира на стиховне, глас 5
Постящесь, братие, телесне, постимся и духовне, разрешим всякий союз неправды, расторгнем стропотное нуждных изменение, всякое списание неправедное раздерем, дадим алчущим хлеб, и нищия, безкровныя введены в дом, да приимем от Христа велию милость.
Самогласен, глас 8
Пост, в который с завтрашнего дня вводит нас святая Церковь, именуется Великом постом, постом Господним, святою Четыредесятницею. Великим называется этот пост по важности его значения для нашего нравственного преуспеяния. Господним и святой Четыредесятницею называется потому, что установлен в подражание сорокадневному посту Спасителя. Желая показать христианам особенную важность святой Четыредесятницы, святая Церковь отличает этот пост от других постных времен особым чином богослужения, причем всякая торжественность отменяется — мало бывает пения, более чтения, свечи зажигаются в небольшом количестве, облачения церковные употребляются черные и звон бывает заунывный. В самом содержании великопостного богослужения слышится горький плач грешной души, скорбящей о своих грехопадениях и прибегающей к милосердию Отца небесного.
Прииде пост, взывает Церковь при наступлении поста, мати целомудрия, обличитель грехов, проповедник покаяния, жительство ангелов и спасение человеков.
Блюсти свою душевную чистоту в воздержании от плотских страстей и вообще бегать греха и исполнять закон Христов мы, по долгу звания христианского, обязаны всегда, и вместе с тем должны вседневно с сердечным сокрушением каяться пред Богом в своих согрешениях. Но для поддержания в душе нашей такого спасительного настроения ко вседневному покаянию Господь благоволил установить особое время великопостное, в продолжение которого мы могли бы собрать для своей души запас сил, благопотребных для нашей богоугодной деятельности. «Каждый в продолжение земной жизни, — говорит святой Амвросий, — должен воздыхать о грехах своих, проливать слезы, творить милостыню, но если в этом часто мешают нам препятствия, то во дни святой Четыредесятницы мы можем исполнить сердце наше сладостью закона Божия. Во время жатвы собирается пища для тела, так во дни святой Четыредесятницы, как во время духовной жатвы, должно собирать пищу для души, которая могла бы питаться ею для жизни вечной. Нерадивый, ничего не заготовивший в свое время, целый год терпит голод; так тот, кто постом, чтением Священного Писания, молитвою пренебрежет в великопостное время собрать для души духовную пшеницу и небесное житие, потерпит вечную жажду и тяжкую бедность» (слово 56).
Блаженны те христиане, в ком не заглохла святая потребность душевного обновления и освящения от удушающего смрада, порождаемого в нас скоплением греховных нечистот. Блаженны алчущие и жаждущие оправдания пред Богом чрез очищение себя от сих греховных нечистот постом, покаянием и приобщением святых Христовых Тайн. Не с унынием и огорчением верные чада Церкви православной должны встречать дни великопостные, но со светлой радостью в душе, с бодренным духом, охотно, в чаянии наслаждений духовных, должны они расстаться с мирскими утехами и угодливостью плоти в пище и питии.
Лишения удовольствий и скудость пищи, столь неприятные для миролюбцев, преданных чувственности, для христианина, духом стремящегося к горнему, не только не составляют никакого лишения, но являются вполне желательным, благоприятным средством угождать Богу в трезвлении ума и чистоте сердечной, в покорении плоти духу и в обуздании страстей. Радостен пост святой Четыредесятницы и желателен всякому верующему и ревнующему о благочестии христианину потому еще, что им уготовляется он к достойному поклонению спасительным страстям Христовым и по всерадостной встрече светлого праздника Воскресения Христова. Как нерассудительны поэтому те христиане, которые из временного угождения плоти лишают себя спасительного средства к очищению своей греховной нечистоты и к достойному участию в трапезе Господней, предлагающей верным истинный хлеб жизни.
Особенно прискорбно замечать, что многие христиане уклоняются от поста не по телесным только немощам, действительным или воображаемым, и даже не по одним чувственным побуждениям, но по ложным убеждениям, что пост не нужен для нашего спасения, что пища и питие, как дары Божий, безразлично могут быть употребляемы во всякое время с умеренностью и благодарностью к Богу, что не входящее в уста сквернит человека, но исходящее из сердца его зло. Правда, пища сама по себе не имеет прямого отношения к нашему спасению, она ни приближает, ни отдаляет нас от Бога. Несть бо царство Божие брашно и питие, но правда, мир и радость о Духе Святе (Рим 14:17). Но человек, имеющий в составе своей природы неразрывно связанные две стороны жизни, телесной и духовной, не может жить только одной половиной своего существа, заботиться только о телесных, материальных своих потребностях, удовлетворять им произвольно, по влечениям своих прихотливых страстей, вопреки нуждам и стремлениям духовным. Прежде всего и более всего он должен заботиться о своей душе и ради ее спасения жертвовать всеми своими плотскими пристрастиями, коль скоро они заглушают в душе его память о Боге и о благоугождении Ему чистотой и святостью жизни. А в этом отношении пост есть самое лучшее средство для человека справиться со своими дурными влечениями и утвердиться в добре.
Нельзя быть одновременно сластолюбивым и боголюбивым. Плоть и дух противоборствуют друг другу. Цель поста воздействовать на все естество наше и не дать плоти возобладать над духом и ослабить духовную деятельность так, чтобы она была не способна к укрощению плотских влечений. Однако уже то, что Сам Бог заповедал людям пост, должно служить для них побуждением свято хранить это божественное установление с несомненным убеждением, что Бог не станет благоволить к тем, которые упорно отвергают заповеди Божий, что послушание паче жертвы, как говорит слово Божие (1 Цар 15:22). Напрасно нарушение поста стараются оправдать опасением, что пост вреден для здоровья. Если пост есть установление Божие, то он не может быть вреден. Все, что ни заповедует нам Бог, заповедует для нашего блага, и поститься не только не вредно, но, напротив, полезно для телесного здоровья. Вспомните, как Даниил и три отрока в Вавилоне, отказавшись от сытной, сладкой, но запрещенной законом Моисеевым пищи с царского стола и употребляя одни овощи, в короткий срок оказались красивее и здоровее своих товарищей сластнопитанных.
Вспомним также, какой крепостью телесных сил и долголетием обладали многие подвижники благочестия, как, например, преподобный Антоний Великий, преподобный Павел Фивейский, преподобный Сергий Радонежский, всю свою жизнь проводившие в иночестве, довольствовавшиеся сухоядением, не вкушавшие мяса, вина и т.п., и при всем том достигавшие столетнего возраста. Пример сих святых подвижников, через постоянное борение плоти духом достигавших равноангельского совершенства, должен побудить и всех нас с терпением, любовью и послушанием Богу подъять предлежащий нам подвиг великопостный для приготовления души нашей к достойному приятию святых Христовых Тайн.
Но не думайте, что для благоугождения Богу во время поста достаточно поститься телом, то есть переменить скоромную пищу на постную, надеть траурные одежды, выполнять все уставные поклоны на молитве! Нет, это только половина постного подвига, только наружная сторона благочестия, внешняя скорлупа религиозной жизни, бесполезная для нашего спасения, если внутри ее нет духа веры, любви и сердечного сокрушения. Именно за такое наружное благочестие обличал Христос фарисеев, которые заботились только о наружном исполнении обрядового закона, а важнейшее в законе, суд, милость и веру оставляли (Мф 23:23), строго постились и молились для видимости пред другими, а сердцем своим были далеки от Бога — надевали печальные одежды, не умывали лица, не причесывали головы, чтобы казаться кающимися, а плодов покаяния не приносили. Не таков истинный и Богу приятный пост. В нем телесное воздержание должно быть соединено с воздержанием от страстей, и вообще наш великопостный подвиг должен быть с особенным усердием подкрепляем делами любви христианской. Постящеся, братие, телесне, постимся и духовне, так завещает нам святая Церковь, разрешим всякий союз неправды, всякое писание неправедное раздерем, дадим алчущим хлеб и нищая, безкровныя введем в домы, да приимем от Христа Бога велию милость. Прекрасно изъясняет сущность духовного поста и связь его с постом телесным св. Тихон Задонский в одном из своих поучений: «Телесный пост есть, — говорит святитель, — когда чрево постится от пищи и пития; душевный — когда душа воздерживается от злых помыслов, дел и слов. Полезен нам пост телесный, потому что служит к умерщвлению страстей, но пост душевный неотменно нужен так, что и телесный пост без него ничего не значит. Истинный постник есть тот, кто удерживает себя от блуда и всякия нечистоты. Истинный постник есть тот, кто воздерживает себя от гнева, ярости, злобы и мщения. Истинный постник есть тот, кто положил языку своему воздержание и удерживает его от празднословия, сквернословия, клеветы, осуждения, лести, лжи и всякого злоречия. Истинный постник есть тот, кто руки свои удерживает от воровства, хищения, грабежа и сердце свое от желания чужих вещей. Словом, добрый постник есть тот, кто от всякого удаляется зла». Поста день отложение греха да будет ти, душе, внушает нам и святая Церковь. В этом союзе поста телесного и душевного именно и состоит спасительность действия его на нас для внешнего и внутреннего нашего очищения.
Чтобы душеполезно воспользоваться временем Великого поста и в круговороте современной суетной жизни спасти в душе своей искру святой ревности о соблюдении подвига великопостного, следует обратить внимание на следующее обстоятельство.
Пост Четыредесятницы установлен святой Церковью для подражания сорокадневному посту Спасителя, Который должен быть для христиан первым образцом в вере и деятельности. Для совершения подвигов поста Христос на сорок дней удаляется в пустыню, где не видит лица человеческого, одни звери пустынные окружают Его видимо, а невидимо ангелы служат Ему (Мк 113). В подражание сему примеру Спасителя святые подвижники благочестия с древних времен старались проводить пост святой Четыредесятницы в особенном уединении. Для того они в последний день пред Великим постом собирались для совокупной молитвы и, испросив друг у друга прощения, после вечерни расходились по дебрям пустынным для уединенных подвигов в течение всей Четыредесятницы, так что врата обителей совершенно заключались до недели Ваий, когда иноки снова возвращались в свои монастыри. Конечно, этот обычай был удобоисполним только в пустынях, но и живущие в миру православные христиане, по примеру Христа Спасителя и в подражание благочестивому обычаю древних подвижников благочестия, старались проводить пост особенным образом и в порядке своей домашней и общественной жизни резко отличали дни Четыредесятницы от обыкновенных дней. Не имея возможности уходить в уединение и оставить свои обычные занятия, благочестивые христиане древних времен приближались к образу подвижнического провождения Великого поста тем, что проводили это время в возможном отрешении от суеты, не дозволяли себе никаких развлечений, хождения в гости, игр, празднословия, но проводили дни Великого поста, кроме необходимых занятий по роду своего звания, в особенных подвигах благотворения, в душеполезных разговорах, чтении Священного писания, в усиленной молитве. Вот как святой Иоанн Златоуст изображает поведение христиан во время Великого поста: «Нигде нет сегодня ни шума, ни крика, ни беготни, — говорит святитель в беседе при начале Великого поста, — все это прекратилось, и наш город походит на честную, скромную и целомудренную деву. Когда подумаю о внезапной перемене, произошедшей сегодня, и вспомню о беспорядках вчерашнего дня, то изумляюсь силе поста, как он, вошед-ши в совесть каждого, изменил мысли, очистил ум» (2-я беседа на кн Бытия). В другой беседе тот же святитель свидетельствует: «Какое благо не происходит для нас от поста? Везде тишина и чистая ясность, и жилища не свободны ли от шума, беготни и всякой тревоги? Но прежде еще жилищ дух постящихся вкушает спокойствие, да и город весь являет такое благочиние, какое бывает в духе и жилище. Ни вечером не слышно поющих, ни днем не видно суетящихся и нетрезвых, не слышно ни крику, ни ссор, но везде великая тишина» (1-я беседа об Анне). И отечественная летопись свидетельствует, что предки наши дни Великого поста отличали особенной строгостью не только в употреблении пищи, но и в отчуждении от всяких развлечений и суетности. Все общественные игрища прекращались, и в домашнем кругу благочестивых предков наших не дозволялось никаких пирований, игр, шуток, но все внимание обращено было на дела душеполезные. Памятником того, что с наступлением Великого поста в поведении православных христиан должны происходить перемены, служит то, что первый день Великого поста называется чистым, так как этот день предначинает время, преимущественно проводимое в чистоте душевной и телесной. Что же мы видим ныне? Многие ли из нас подражают древним благочестивым христианам в достойном провождении дней Великого поста со всей строгостью и отчужденностью от плотоугодия и суеты? Должно сознаться, что год от года у нас до того ослабляется строгость провождения Великого поста, что дни его уже мало становятся отличными от обыкновенных дней: тот же шум на улицах, та же суета, те же печальные явления ссор, объядения, пьянства, праздношатательства, искания удовольствий, игр и всяких суетных развлечений. Разве только в уединенных селениях замечается наступление некоторой тишины с началом Великого поста — а в городах ныне нельзя почти узнать, что начинается Великий пост. Все места общественных увеселений открыты и полны посетителей. В домашнем образе жизни многих современных христиан ни в пище, ни в одежде, ни в занятиях не видно никакой перемены, могущей свидетельствовать, что пост начался, и они готовы почтить его благочестивыми и душеполезными делами. Простительно ли такое пренебрежение к Великому посту для последователей Христа в подражание Коему святой Церковью православною и установлен этот спасительный пост?
Воспользуемся же наступающим временем Великого поста, чтобы стяжать себе спасительные плоды покаяния и исправления жизни и с этим благим запасом без печали и бодрственно провести время и не изнемочь в борьбе с искушениями плоти, мира и диавола, могущими нас лишить оправдания пред Богом и Его вечного царствия.
|