00:00 Духовная Трапеза. Страстная седмица | |||
Страстная седмица Господь сый всех и Зиждитель, Бог созданное безстрастное обнищав Себе соедини, и пасха за яже хотяше умрети сам сый, Себе предпожре: ядите, вопия, тело Мое и верою утвердитесь.
3-я песнь канона на Великий четверг
После праздника Входа Христа в Иерусалим святая Церковь постепенно в порядке служб своих раскрывает пред нами скорбное приближение Спасителя к крестной смерти и славному воскресению. Следя за течением этих великих последних дней земной жизни Спасителя, мы видим, что злоба иудейских начальников к Иисусу Христу, уже давно питаемая, достигла последнего предела тотчас после Лазарева воскрешения и входа Спасителя в Иерусалим. Участь Его теперь была решена окончательно. Членами синедриона положено погубить ненавистного Обличителя их пороков; только нужно было найти случай взять Его тайно, дабы не произошло волнения народного. В лице Иуды, одного из учеников Иисуса Христа, враги Его нашли себе пособника, и взятие Господа под стражу совершилось беспрепятственно, хотя Он одним словом Своим мог отразить всякое человеческое насилие. Вслед за тем произведен был над Спасителем неправедный суд, и Тот, Кто никакого зла не сотворил, был предан самой мучительной и поносной казни, наравне со злодеями. Какое безотрадно тяжелое чувство оставалось бы в душе нашей каждый раз при воспоминании о столь беспримерном торжестве зла над добродетелью, если бы в лице Спасителя нашего мы видели только бессильную жертву человеческой злобы! Но смерть Спасителя нашего не есть смерть обыкновенного человека, оттого и воспоминание о последних скорбных днях Его жизни поистине радостетворно для сердца христианского. Не поневоле шел Спаситель наш на Голгофу: влекла Его туда бесконечная божественная любовь к людям, любовь милующая, спасающая и всепримиряющая. Он шел отдать душу Свою для искупления многих (Мф 20:28), шел как Агнец непорочный на заклание, чтобы исполнить предвечный совет Божий о спасении рода человеческого. В беспримерном уничижении Своем и среди самых тяжких страданий по человечеству, Христос неизменно оставался Богом, и потому путь Его страданий был торжеством над смертью и адом. Он шел навстречу крестной смерти Своей с полной уверенностью в том, что умрет и в третий день воскреснет. Аз душу Мою полагаю, говорит Спаситель, да паки прииму ю, никтоже возмет ю от Мене, но Аз полагаю ю о Себе. Область имам положити ю и область имам паки прияти ю (Ин 10:17,18). Думали враги Христовы, что со смертью Его все кончено и они могут быть спокойны, погубивши своего ненавистного Обличителя, но не так должен был разрешиться их коварный замысел. Скоро они должны были с ужасом узнать, что крестными страданиями Своими Христос вошел в славу Свою и Его гроб сделался живоносным источником духовного света и радости для всех земнородных. Поистине велика и недомыслима для естественного разумения тайна креста Христова. Пусть для неверующих и погибающих слово крестное будет казаться безумием, а для нас, спасаемых, — сила Божия (1 Кор 1:18), сила Божия, ободряющая немощное естество наше среди тяжких жизненных злоключений, возводящая нас из самых неисходных глубин греха и отчаяния, наконец, при кончине живота нашего озаряющая нас животворным светом христианского упования о будущей вечно блаженной жизни. Христианин! Если ты невинно страждешь и тяжелая, незаслуженная участь гнетет тебя, представь себе страдания невинного и безгрешного Спасителя, уразумей высшую цель этих страданий, и ты в своей горькой жизненной доле откроешь явственные следы высшего промышления о тебе всеблагого Господа. Тяготит ли обремененную грехами душу твою безнадежность помилования? Ничто так не может успокоить мятущуюся совесть и осветить мрачную душу светом христианской надежды, как мысль о спасительных страданиях Христовых, о том, что Христос умер за нас, грешных, чтобы Своею смертью примирить нас с Богом (Рим 5:8). Была бы только с нашей стороны готовность к покаянию и исправлению — помощь божественная не оставит нас в самом отчаянном и безнадежном состоянии нашем. Кровь Иисуса Христа, Сына Божия, очищает нас от всякого греха (1 Ин 1:7). Тот, Кто милостиво приближал к Себе мытарей и грешников, внимал покаянным слезам блудницы кающейся и Петра от-вергшегося, Кто на кресте покаявшемуся разбойнику даровал прощение и царство небесное, Тот не отвергнет наши сокрушенные мольбы о помиловании, простит наши согрешения вольные и невольные. Наконец, единственное и ни с чем не сравнимое утешение может почерпнуть христианин в воспоминании спасительных страстей Христовых в то особенно время, когда для него пробьет час разлуки с миром. В это время ничто земное уже не может радовать — с распадением телесного состава не нужны будут и даже противными должны казаться все земные блага. В это время нужно одно только высшее, небесное утешение. И вот в эти страшные минуты предсмертных страданий пусть взор христианина обратится к страждущему на кресте Спасителю, пусть он вспомнит, что распятый Христос в преданности воле Божией был спокоен пред лицом смерти. Несомненно, этот божественный пример даст каждому человеку силу в борьбе с предсмертными мучениями и успокоит его в надежде блаженного воскресения. Душа наша в благоговейном поклонении страстям Христовым, при подножии Креста Его, невольно представляет себя как бы на самой Голгофе, ясно слышит Его божественные слова, произнесенные с Креста и приводится к сокрушению о грехах своих, ради которых Сын Божий и претерпел мучительную смерть. Но из всех впечатлений, возбуждаемых в грешной душе нашей представлением событий Голгофских, особенно сильное действие естественно должны производить на нее слова страждущего Спасителя: Отче! Отпусти им, не ведят бо, что творят (Лк 23:34). Сии слова кротости, любви и незлобия Божественного Страдальца непосредственно относились ко врагам Его, осудившим Его на смерть, к исполнителям казни, хладнокровно раздиравшим ризы Его и ко всем тем, которые, из любопытства толпясь на Голгофе, оскорбляли Его хулой и насмешками. Подлинно, все эти люди были ослеплены пагубным неведением того, что творили. Предавая осуждению и позорной казни не узнанного ими Мессию Христа, они думали, что казнят нарушителя закона и тем совершают дело богоугодное. Исполнилось теперь слово Спасителя, сказанное Им ученикам пред Своими страданиями: наступает время, говорил Христос, когда всякий, убивающий вас, будет думать, что он тем служит Богу. Так будут поступать, потому что не познали ни Отца, ни Меня (Ин 16:2,3). И вот со времени крестной смерти Спасителя, в течение нескольких веков, кровь христианских мучеников рекою лилась от руки гонителей, считавших христиан за безбожников и убежденных, что смерть их есть дело угодное богам. Вследствие такого превратного убеждения многие из самых, по-видимому, кротких и справедливых правителей языческих по отношению к христианам оставались всегда жестокими и беспощадными мучителями. Что сказать о виновности сих ослепленных лжеверием людей? Может ли их грех неведения быть сколько-нибудь извинителен, когда он приводил к столь наглому попранию человеческих чувств сострадания, как это обнаруживали враги Христовы при истязаниях последователей Христовых? Очевидно, никакими изворотами человеческой мудрости не может быть оправдана такая бесчеловечная жестокость христианских мучителей. Но как велика и неизреченна любовь божественная! К самым озлобленным врагам Своим она простирает слово всепрощения. Мучимый на кресте Христос молится за всех врагов Своих, взывая к Отцу небесному: Отче! Отпусти им, не ведят бо, что творят. Сколько в этих словах глубоконазидательного и ободрительного для нас, христиане, среди окружающей нас злобы дня и искушений греховных! Христос прощал Своих врагов и оскорбителей — не должны ли и мы прощать своим ближним, виновным пред нами в слове или деле, в ведении или неведении? Христос молился за тех, которые за Его благодеяния воздали Ему самою черною неблагодарностью. Можем ли мы, грешные, так часто оскорбляющие Спасителя нашего грехами нашими, терять надежду на получение от Него прощения? Благо нам, если мы сознаем свою виновность пред Богом и не прибегаем к словесам лукавствия, чтобы вину грехов своих прикрыть неведением и другими, по нашему превратному мнению, извинительными обстоятельствами. Между тем как часто многие христиане, коснеющие во грехах своих, приписывают их именно своему неведению и говорят: «Мы люди темные, неграмотные, не знаем закона и по ошибке согрешаем». Нисколько не оправдательно это. И на суде человеческом не очень верят, когда уличенный преступник говорит: «Знать не знаю и ведать не ведаю». От Бога же ничего не скроешь и Его не обманешь. Каждый христианин, живущий в свете веры и в ограде Церкви Христовой, всегда беспрепятственно может почерпать потребное ему знание веры и закона Божия в учении и богослужении церковном, а равно и в домашних благочестивых беседах. Не узнали во Христе истинного Мессию не веровавшие в Него иудеи, но почему? Не потому, что не имели возможности узнать Христа, когда слышали слова пророческие, читаемые каждую субботу (Деян 13:27), но потому, что не хотели внимать этим гласам, не хотели видеть чудес Христовых, совершавшихся в их глазах. Ибо огрубело сердце людей сих и ушами с трудом слышат, и глаза свои сомкнули (Мф 13:15). Не от подобного ли упорства происходят и грехи неведения нашего? В темной массе народной много гнездится суеверий, много бывает отступлений от закона, от любви и общения с Церковью православной, от участия в ее таинствах. Да и в так называемом образованном обществе нередко можно встретить религиозное невежество, а еще хуже — суемудрие в суждениях о вере и совершенное безверие. Что больше всего держит христиан в этом погибельном отчуждении от истины веры и православия? Одно упорство невежества и нежелание обратиться к свету истины откровенным лицом и с доверием сердечным. Всем ныне открыты и доступны источники религиозного просвещения. Никто не может жаловаться на недостатки средств к Боговедению. Между тем упорство невежества религиозного не ослабевает. Следствием является множество сектантов. И с каким равнодушием все отступники от православия относятся к болезнующей о них Церкви, с каким бессердечием раздирают ризу ее пред лицом Единого Спасителя нашего Господа Иисуса Христа, который пред Своей крестной смертью особенно молился о том, да вси Его ученики и последователи едино будут (Ин 17:11), да будет едино стадо и Един Пастырь (Ил 10:16). О таком единении да будет, христиане, и наша усердная молитва! К упорным же в отступлении да отнесется крестное слово Спасителя: Отче! Отпусти им, не ведят бо, что творят. Святая седмица страстей Христовых, служащая преддверием светлого праздника Воскресения, по знаменательности и величайшей важности священных евангельских событий, воспоминаемых в продолжение ее, называется Великою. «Великою она называется — говорит святой Иоанн Златоуст, — не потому, что дни ее дольше или их больше числом, но потому, что во дни ее совершены Господом нашим великие дела. В эту Великую неделю разрушено долговременное царство диавола, попрана смерть, низложен сильный, расхищены его орудия, побежден грех, снято проклятие, отверст рай, небо сделалось доступно человекам» (Беседа 30 на кн. Бытия). Соответственно такому великому значению дней страстной седмицы древние христиане проводили оную с особенным благочестием: каждый день собирались в храме Божий для молитвы, усиливали свои подвиги бдений и пощения, старались творить обильную милостыню и своим особенным усердием к благим делам и сугубым благочестием свидетельствовали о величии благодеяний Божиих, оказанных роду человеческому чрез страдания Христовы. «Как в то время, когда Господь воскресил Лазаря, — говорит святой Иоанн Златоуст, — все бывшие в Иерусалиме вышли в сретение Ему и свидетельствовали, что Он воскресил четверодневного — и это усердие встретивших было доказательством чуда, Им совершенного, так и настоящее усердие к делам благочестия в Великую седмицу служит свидетельством о великих делах, совершенных в нее Иисусом Христом. Сегодня исходят бесчисленные собрания верующих в сретении Иисусу не с пальмовыми ветвями, но с добродетелью, милостынею, человеколюбием, постом, слезами, молитвами, бдением и всяким благочестием» (Бесед. 145). Древние христиане в Великую неделю спасительных страданий Христовых приготовляли себя к всерадостной встрече светлого Христова Воскресения, между прочим, особенно обильным проявлением своей благотворительности к бедным. И подлинно, ничто не может так возвысить и восполнить нашу радость в светлый праздник, как сознание того, что мы по возможности исполнили долг благотворительности и милосердия к ближним нашим, бедным, алчущим, жаждущим, нагим, недугующим, страждущим, и что сии несчастные, благодаря нашей помощи, в великий праздник не лишены будут утешения в приличной одежде сходить в церковь и дома иметь праздничный стол. Сердце наше невольно растворяется радостью, и оно только тогда делается способным к радости чистой и возвышенной, когда мы имеем возможность соутешиться утешением наших ближних и готовы делить с ними в братском общении нашу радость. Безучастный к положению ближнего и о себе только думающий христианин не может иметь в светлый праздник такой полной радости, как благотворительный и сострадательный. Если Отец небесный так возлюбил нас, что не пощадил для нас Единородного Сына Своего, не должны ли мы со своей стороны в сии великие дни хотя сколько-нибудь доброго сделать в пользу наших нуждающихся ближних и таким образом воздать долг благодарения Христу, нарицающему нищих братиями Своими и всякое даяние в лице их Себе приемлющему! Дорого яичко к светлому дню, — говорит пословица. На нас лежит долг во всякое время оказывать благотворительную помощь бедным, тем более мы обязаны это делать пред светлым праздником. Как грешно и опасно оставлять благочестивый обычай предков относительно раздаяния милостыни в дни страстной недели, показывает следующий случай, о котором повествуется в Прологе (29 мая). В монастыре преподобного Феодосия с древних лет наблюдаем был следующий обычай. Из всех окрестных мест приходили туда в великий четверток убогие, вдовицы и сироты и получали по установленной мере пшеницы, меду и вина и по пяти медниц, чтобы светлое Христово Воскресение могли проводить без нужды и в радости. Однажды сделался неурожай и цена на хлеб чрезвычайно возвысилась. Братия, опасаясь оскудения запасов, хотя их было достаточно, просили настоятеля, чтобы в сей год прекратить выдачу в Великий четверток монастырских запасов бедным. Долго настоятель не соглашался, говоря, что грех нарушать уставы, данные святым основателем монастыря. Но братия настояли на своем, и игумен сказал им с горестью: «Творите, якоже хощете». Так и не дали никому милостыни в Великий четверток. Когда же в Великую субботу монастырский ключарь пошел в житницу, чтобы на Пасху выдать для хлебов муки, он нашел, что вся пшеница проросла и так истлела, что должно было ее выбросить. Все были поражены таким явлением Божия гнева за немилосердие к бедным. Тогда настоятель с праведным укором сказал братии: «Кто преступает заповеди святого отца, основателя обители, не надеется на Промысел Божий, не милосердствует, тот непременно наказуется. Вы пожалели немного, а погубили до пяти тысяч мер пшеницы; впредь знайте, что подлежит надеяться на Бога, а не на свои житницы». Ради Христа, за нас пострадавшего и заповедавшего нам любовь и сострадание к ближним, не преминем в сии великие дни, по изволению сердца своего и мере возможности, помочь нашим ближним, просящим помощи. Сугубое благословение Божие почиет на тех, которые почтят Великий праздник делами милосердия. | |||
СПАСИ ВАС ГОСПОДИ! | |||
| Всего комментариев: 0 | |