Неделя 26-я по Пятидесятнице
(Лк 17:12-19)
 Гибельные последствия пороков: раздражительности, сквернословия, лжи и клеветы
В нынешнем чтении из послания святого апостола Павла к Колоссянам (Кол 3:4-11) содержится увещание христианам, чтобы они оставили постыдные пороки, в которых погрязали, будучи язычниками. Ныне же отложите все: гнев, ярость, злоречие, сквернословие уст ваших; не говорите лжи друг на друга. Нужно сознаться, что эти пороки и в настоящее время сильно распространены, и потому благопотребно нам подумать об освобождении себя от их пагубного действия. Одно из печальных явлений, чаще всего встречающихся в общежитии, есть проявление гневливой раздражительности между людьми. Нет почти ни одного человека, который был бы свободен от волнений гнева. В отношениях людских на каждом шагу встречаются обстоятельства, легко могущие порождать вспышки гнева. Наше сердце естественно возмущается, когда мы видим, что делается что-нибудь не так, как должно, или не так, как нам желательно. Мы невольно раздражаемся, когда нам противоречат и противодействуют или намеренно от зависти и злобы, или просто от неразумия, беспечности и лености. Обыкновенно бывает, что чем ближе отношения между людьми, тем сильнее возбуждается недовольство при возникающем несогласии, и чем теснее интересы наших дел связаны с действиями и поведением других, тем острее становится наше недовольство и жгуче делается наш гнев, когда этими действиями и поведением подрывается успех наших предприятий и намерений. Во многих случаях при этом являются основательные причины к возникновению и усилению гнева, и самый гнев бывает справедлив и извинителен. Невольное раздражение возникает между супругами, когда один из них не исполняет долга попечения о доме, впадает в расточительность и беспечность. Справедливо отец гневается при виде дурных поступков детей, начальник при неповиновении подчиненных, наставник и воспитатель — при неуспехах и лености порученных ему воспитанников. Очевидно, во всех подобных случаях негодование, как происходящее не из греховных побуждений гордости, самолюбия и корыстолюбия, но из ревности об исполнении долга во славу Божию и благо ближних, такое негодование поистине свято и безгрешно. Сам Спаситель обнаруживал гнев при виде нечестия и неправды современных ему иудеев. Он взирал на них с гневом, говорится в Евангелии, скорбя об ожесточении сердец их (Мк 3:5). В порыве святой ревности кроткий Спаситель бичом изгонял бесчинников из храма (Ин 2:17). Вообще, человеку, любящему Бога и ближних, имеющему в душе искреннее желание устроить счастье других и горячо относящемуся к успеху своих начинаний, трудно удержаться от негодования при виде вопиющего нечестия, неправды и пороков людских. И такое негодование свидетельствует о добрых качествах человека, о его ревности и любви к добру и правде. Хорошо ревновать в добром всегда, говорит апостол (Гал 4:18). Только бы эта ревность и негодование не выходили из пределов должного и не нарушали закона любви, милосердия и сострадания к ближним. Гневаясь, не согрешайте (Еф 4:26) — вот заповедь апостольская. Но как часто между людьми замечается не проявление святой ревности о правде во славу Божию и ко благу ближних, но преобладающее обнаружение гнева греховного, раздражения нерассудного от неудовлетворения самолюбия и своекорыстия. Такой гнев, как порождаемый неистовством страстей, губителен для человека во всех отношениях, потому что приводит его к безрассудным поступкам как по отношению к ближним, так и по отношению к самому себе. Чего ожидать хорошего от человека, который в волнении гнева извергает из себя, как из огнедышащей горы, дерзкие и укоризненные слова, мщение и угрозы? Ум его омрачается от ярости, он без вина становится пьяным, не помнит, что говорит и что делает. Удивительно ли, что в таком состоянии человек делается способным совершить самое возмутительное преступление, допустить всякую неправду и обиду ближнему своему? Так действительно и бывает: большая часть преступлений именно и происходит от раздражения. В состоянии раздражения теряется всякое благоразумие. Справедливо сказал Соломон: гнев губит и разумных (Притч 15:1). В гневе и ярости человек самого себя терзает, уготовляя себе преждевременную смерть, как свидетельствует премудрый, говоря: Ревность и гнев сокращают дни (Сир 30:26). Кто этого не знает? Кому не очевидны все гибельные последствия необузданной ярости и греховного гнева? Как необузданный и взбесившийся конь сокрушает все, удерживающее его, так и человек в состоянии раздражения доходит нередко до совершенного безумия и, нанося вред другим, еще более вредит самому себе.
Блюдите себя от раздражения. Помните апостольские наставления. Всякое раздражение и ярость, и гнев, и крик, и злоречие со всякою злобою да будут удалены от вас (Еф 4:31). Солнце да не зайдет во гневе вашем (Еф 4:26). Будьте друг к другу добры, сострадательны, прощайте друг друга, как и Бог во Христе простил вас (Еф 4:32).
Как ближайшее последствие раздражительности есть постыдный порок срамословия, от которого святой апостол и предостерегает христиан, говоря: блуд и всякая нечистота и любостяжание не должны даже именоваться у вас, как прилично святым (Еф 5:3). К величайшему прискорбию должно сознаться, что ничем так открыто не оскорбляется в нашем православном народе святость звания христианского, как повсеместным публичным извержением постыдных матерных слов. У многих не только из простого народа, но и из принадлежащих к образованному сословию до того укоренилась привычка к сквернословию, что оно во всяком разговоре сделалось как бы какой-то необходимой приправой. Не есть ли это печальный признак сильного упадка нравственности в христианском обществе? Слово есть выражение души; в нем, как в зеркале, отражаются внутренние сокровенные свойства душевных расположений. Если нет скромности и целомудрия во внешнем выражении, значит, и в душе такого человека неблагоустроено, нечисто, смрадно. Потому срамослов прежде всего срамит и бесчестит самого себя, свидетельствуя публично о своей нечистоте душевной. Если христианину не стыдно пред всеми извергать из себя, как из помойной ямы, гнилые, мерзкие слова, значит, страж души его совесть посрамлена чувственной и скотской похотью, чувство чести и другие благородные стремления души умерли в нем. Заслуживает ли какого-нибудь уважения подобный человек? Не должны ли его сторониться все честные люди? Допустим, что многие из срамословов употребляют матерные слова безучастно, по одной глупой привычке, и невиновны в открытом распутстве. Во всяком случае, привычка срамословить несомненно свидетельствует о малоумии и помрачении рассудка. В самом деле, как бы вы назвали человека, который, стоя на улице, бросал бы проходящих грязью? Не'следует ли счесть такого за сумасшедшего? Точно так поступают и срамословы, извергающие из себя срамные слова всюду, где только их несколько соберется для разговора на улице или в доме. Мимо таких бесчинников стыдно бывает проходить людям целомудренным, благонравным, а каково слушать публичное срамословие детям? Взрослые еще отвернутся и заткнут уши от срамных слов, но не проходят эти слова мимо ушей неопытных малолетков, легко могут запасть в их восприимчивую душу и принести горький плод раннего разврата. Как семена с дерева летят, гонимые ветром, иногда очень далеко и не всегда пропадают, а многие, падая на рыхлую землю, принимаются, дают росток и возрастают в дерево, распространяющее, в свою очередь, подобным образом отростки, так точно и гнилые слова, бросаемые сквернословами на ветер, не пропадают, но некоторыми слышавшими воспринимаются, и сначала образуют в них самих привычку срамословить, а затем приводят их от слов к грешному делу. Соблазн силен и живуч, особенно плотской, при естественной порче нашей телесной природы, управляемой чувственностью и не обуздываемой воздержанием и постом. Достаточно бывает иногда одного гнилого слова, чтобы оно возбудило в человеке искру похоти плотской и привело к падению. Эту искру так быстро раздувает диавол, что пред искушениями плоти не всегда могли устоять самые строгие подвижники после многолетней борьбы со своими страстями. Тем более срамословие может производить пагубное действие в душах людей легкомысленных, осуетившихся земными пристрастиями, не привыкших бодрствовать над собой, особенно в малолетках. И вот почему бывает, что сами родители-срамословы с ранних лет отравляют непорочные души своих детей, возжигая в них гнилыми словами адский пламень плотской похоти и прививая к ним пагубную язву нравственного растления. Это растление из семьи естественно переходит в общественную жизнь, подрывая самые коренныеее основы, и потому понятен становится глубокий смысл изречения премудрого: благословением праведных возвышается город, а устами нечестивых разрушается (Притч 11:11). Разрушается благосостояние общественное не от того только, что сквернословие разносит и всюду укореняет греховные соблазны, но и от того, что благодать Божия отступает от всех сквернящих себя матерными словами. Кого оскорбляют и клянут сквернословы — об этом страшно и подумать. Клянут и бесчестят они святое имя матери родной, в болезнях родившей их и воспитавшей; оскорбляют Честнейшую Матерь Божию и всемирную Заступницу; произносят сквернословы клятву и на мать сырую землю, произращающую им все необходимые плоды и всем земнородным открывающую недра свои для посмертного упокоения их тела. Могут ли ожидать сквернословы благословения и земного и небесного, когда они то и другое нагло попирают? Поистине, как говорит святой Златоуст, о произносящем скверныя слова ангел-хранитель плачет, диавол же радуется, от такового Пречистая Богородица отнимает свой покров; на такового Бог посылает различныя напасти и несчастия. Берегитесь же сего злого обычая, обуздывайте язык свой и блюдите от соблазна чад своих. Никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших, а только доброе для назидания, дабы оно доставляло благодать слушающим (Еф 4:29). Кроме постыдного срамословия нетрудно приметить в обществе христианском еще другие пороки, соделываемые словом и тем более опасные, что их считают маловажными и не остерегаются их. Таковы хулы, или злоречие, также ложь на ближнего, или клевета.
Между людьми распространена весьма опасная для нравственности привычка считать одни грехи важными, другие маловажными, одни — крупными, другие — мелкими. К числу этих будто маловажных и мелких грехов относят обыкновенно некоторые грехи, содеянные словом. Переговорить и пересудить свойства и поступки ближнего, посмеяться над его слабостями, распространить намеренно или ненамеренно ложное известие относительно ближнего или извратить истину и прибавить к своему рассказу выдуманное — все это считается таким обыкновенным делом, что на него и не обращают внимания, не считают важным грехом злоязычие и не думают обуздать себя. Очень часто подвержены этой слабости злоязычия даже люди добронравные, благожелательные и сострадательные к ближним. Они бывают злоречивы без всякого злобного намерения по легкомыслию и необузданности языка; чаще всего от праздности, не привыкши к полезной и серьезной беседе, многие делают предметом своего разговора и суждения дела ближних, а некоторые впадают в злоречие от болезненной раздражительности, когда им все кажется в черном виде, и в самых светлых сторонах деятельности они любят отыскивать темные пятна. Во всяком случае, чем бы ни возбуждалась в людях привычка к злоязычию, нам должно всегда помнить, что эта привычка гибельная. Святой апостол Иаков говорит: язык небольшой член, но много делает. Посмотри, небольшой огнь как много вещества зажигает. И язык — огонь, прикраса неправды. Язык укротить никто из людей не может: это — неудержимое зло, он исполнен смертоносного яда. Им благословляем Бога и Отца, и им проклинаем человеков, сотворенных по подобию Божию. Из тех же уст исходит благословение и проклятие (Иак 3:5,6;8-10). Нельзя шутить языком, как нельзя шутить огнем, ножом или другим острым оружием, следовательно, нельзя признавать маловажной и привычку к злоречию. Посему-то в слове Божием строго заповедуется нам обуздывать язык. Спаситель говорит, что за всякое праздное слово, какое скажут люди, дадут они ответ в день суда (Мф 12, 36). Обуздание языка есть признак высшего совершенства. Кто не согрешает в слове, тот человек совершенный, говорит святой апостол Иаков (Иак 3:2); напротив, если кто из вас думает, что он благочестив, и не обуздывает своего языка, но обольщает свое сердце, у того пустое благочестие (Иак 1:26).
Злоречивые грешат пред Богом, подвергая осуждению своего ближнего, потому что никто, кроме Бога, не имеет права присваивать себе такой суд. Кто ты, осуждающий чужого раба? Пред своим Господом стоит он, или падает (Рим 14:4). Еще более они согрешают пред своими ближними, нанося им вред своим злоречием. Добрая слава есть высшее благо для человека; она дороже всех благ временных — и лишаясь этого сокровища от наветов злоязычников, человек весьма часто подвергается великим бедствиям. На многих слово производит столь же сильное влияние, как и дело. Словом можно так же убить человека, как тяжелым орудием. Справедливо сказано премудрым Соломоном: берегитесь от злоречия языка, ибо и тайное слово не пройдет даром, а клевещущая уста убивают душу (Прем 1:11). Христианин должен беречься, чтобы не повредить доброй славы и чести ближнего легкомысленным -суждением, словом порицания или насмешки при виде ошибок или худых поступков ближних.
Во избежание столь гибельных последствий от согрешений словом, будем усердно молиться, да положит Господь охрану устам нашим и оградит двери уст наших (Пс 140:3).
|