Неделя 19-я по Пятидесятнице
(Лк 6:31-36)
Злопамятство — Неуступчивость — Сила смирения к умиротворению врагов
 Закон Божий повелевает прощать ближним нашим зло, сделанное нам, не мстить за обиду, примиряться с врагами и кротостью со смирением побеждать злобу их, даже любить врагов как друзей и ближних, благотворить им. Такую заповедь мы слышим в нынешнем Евангелии. Послушные закону Божию и кроткие сердцем охотно исполняют божественную заповедь о прощении врагов, обретая истинную отраду в упокоении волнений раздраженного сердца и в мире душевном продолжая заниматься своими делами. Но весьма многие христиане в примирении с врагами не вполне поступают по заповеди Христовой или же исполняют эту заповедь только по видимости, наружно. Среди самых благочестивых и благонамеренных христиан нередко можно встретить таких, которые убеждены, что они исполняют заповедь евангельскую, если оставляют в покое врагов своих, не делают и не желают им зла, но в то же время сознаются, что не любят причинивших им обиду или вред, не могут их видеть и даже вспомнить о них без волнения сердечного. Так, под видом примирения весьма часто затаивается в сердце человеческом злопамятство. В подобных случаях, очевидно, еще продолжается в душе человека борьба между сознанием христианского долга о прощении врагу и естественным влечением исполненного страстей сердца человеческого. Значит, зло еще не побеждено, несмотря на видимое примирение, и истинный мир далеко еще не достигнут. Как временное примирение во время войны не есть еще прекращение самой войны, так и одно наружное прекращение вражды не есть еще действительное примирение. Евангельская заповедь еще не исполнена, доколе в душе человека остается злопамятство. Держащий гнев в сердце своем еще находится в области диавола, старающегося отвратить человека от истинного примирения и поддерживающего в нем искру раздора и вражды. Вот какой пример приводится в Отеческих сказаниях (Пролог, 3 сентября).
Один подвижник по имени Исаак, поссорившись с братом своим, не преставал чувствовать в сердце своем гневное против него чувство, которое всегда возбуждалось при воспоминании о ссоре. Подавляемый тяжелым чувством и боясь ответственности пред Богом, благочестивый подвижник не знал, что делать, чтобы достигнуть успокоения. В это время вошел к нему неизвестный юноша и, не сотворив при входе, как следовало, крестного знамения, сказал: «Отдайся мне, и я доставлю тебе успокоение». Подвижник познал в явившемся ему юноше духа злобы и с негодованием отрекся от него. «Я Божий слуга», — сказал подвижник. «Нет, ты мой, — отвечал диавол, — ты зло имеешь на брата и три недели уже гневаешься на него, а держащих злопамятство ожидает геенский огнь, и к таким людям я приставлен — потому ты мой, а не Божий». Пораженный такими словами подвижник уразумел гибельное состояние, в котором держит его злопамятство. В чувстве святой решимости расторгнуть пагубные сети он тотчас встал, пошел к брату, против которого имел в сердце гнев, поклонился со смирением и просил мира. Тотчас он почувствовал в душе своей сладостный мир и высокое чувство торжества над виновником зла диаволом. Что же, возвратившись домой, увидал благочестивый подвижник? Посрамленный христианской любовью подвижника диавол не мог ничего более сделать ему, как только сжечь его рукоделие и рогожу, которую обыкновенно подстилал подвижник, когда становился на молитву.
Итак, доколе в душе остается злопамятство, хотя бы вы отложили всякое отмщение врагу своему не только делом, но и словом, вы все еще находитесь в области духа злобы, открываете ему возможный доступ к сердцу своему и должны опасаться, что он незаметно раздует в сердце вашем таящуюся искру зла. Не видим ли мы на самом деле, что за временным, наружным примирением часто начинается опять еще более ожесточенная вражда между противниками, и затаенное чувство злобы быстро и неожиданно обнаруживается нередко в самых дерзких и возмутительных поступках? Не есть ли это прямое действие диавола, который не отступает от человека злопамятного, и искру зла раздувает в истребительный пожар, уготовляя таким образом человеку совершенную погибель как в настоящей жизни, так еще более в жизни будущей. Не любящий брата, говорит святой апостол Иоанн, пребывает в смерти; всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца, а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей (1 Ин 3:14,15). Вот в каком погибельном положении находится человек, питающий в сердце своем памятозлобие. Берегите, сосуд сердца своего чистым и источник помышлений не зараженным злобой и лукавством, тогда и в делах ваших проявится правда и истина. Только кроткое и незлобивое сердце способно к истинной любви христианской, нелицемерной, неизменной и всепрощающей. Не обольщайтесь, что вы не мстите врагам своим, не воздаете им злобой, а великодушно оставляете их в покое. Этого недостаточно для христианина. Христос повелевает своим последователям не только не делать зла своим врагам, но прямо заповедует любить врагов, благословлять и добротворить им (Мф 5:44). Да будет примирение наше с оскорбившими нас всецелым, не столько наружным, сколько внутренним!
Но что делать, когда враждующие не хотят с нами мириться и не перестают злобствовать на нас? В таком случае вспомните слова апостола Павла: к миру призвал нас Бог (1 Кор 7:15), — если возможно, со своей стороны будьте в мире со всеми людьми (Рим 12:18). В деле примирения с врагами от нас не требуется чего-либо невозможного, и мы не виноваты в непримиримости врага, если со своей стороны старались умиротворить его. Тем не менее как начало вражды, так и продолжение ее большей частью зависят от нашей неуступчивости и от недостатка в нас христианского смирения.
Все знают, сколько зла происходит между людьми от неуступчивости. Стоит только кому-нибудь затеять спор, возбудить противоречие и огорчить нас словом хотя бы и справедливой укоризны, мы всегда стараемся дать отпор, всегда себя во всем оправдываем, не хотим смириться и уступить. Каковы последствия этого? Зло растет и крепнет, возникают продолжительные свары и брани, доводящие нас до большого греха, до великих несчастий. Сварливые и неуступчивые люди грешат пред Богом и между своими ближними наживают себе новых и новых врагов. Неуступчивость, как греховный плод гордости, богопротивна особенно потому, что ведет к проявлению мести, а кто воздает злом за зло, мстит ближним, тот выражает свою непокорность Богу и предвосхищает суд Божий. Святой апостол Павел говорит: не мстите за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божию, ибо написано: Мне отмщение, Я воздам, говорит Господь (Рим 12:19). Всякая месть, как масло, подливаемое в огонь, усиливает пламя раздоров и лишает людей вожделенного мира, без которого невозможно никакое правильное действие человека ни в житейском быту, ни тем более в преуспеянии на пути добродетели и исполнения христианского долга. Буря злобы и страстей, волнуя сердце человека строптивого и мстительного, извращает в нем всякое доброе направление, погашает любовь и сострадание, приводит к неистовству в раздражении. Сколько мы видим на опыте печальных примеров того, что люди сварливые, неуступчивые и своенравные сами безрассудно идут навстречу опасности, сами наживают себе врагов, которых бы легко можно было кротостью и уступчивостью превратить в искренних друзей. Справедливо сказал премудрый: кроткий муж сердцу врач (Притч 14:30) — он и свое сердце врачует, и сердце ближнего своего. Выслушайте из отеческих сказаний нравоучительную повесть о том, как при враждебных столкновениях надлежит поступать, чтобы достигнуть взаимного умиротворения. Авва Сергий, настоятель монастыря аввы Константина, рассказывал следующее.
В одно время, путешествуя с некоторым святым старцем, мы ошиблись дорогой и по неведению, против желания, очутились на засеянном поле, не хотя потоптали несколько засеянного поля. Когда увидел это земледелец, то начал произносить проклятие с гневом и кричал: «Монахи ли вы? Боитесь ли вы Бога? Если бы вы имели пред глазами страх Божий, конечно, не сделали бы того». Тогда святой старец сказал нам: «Ради Бога, никто ему не отвечай». И, обратясь к нему, сказал: «Справедливо ты говоришь, сын мой! Ибо если бы мы имели страх Божий, то не сделали бы так». Он опять с яростью поносил нас. И святой старец опять сказал ему: «Справедливо ты говоришь, сын мой! Ибо если бы мы были монахи, не сделали бы сего. Но ради Господа, прости нас, мы согрешили». Изумясь такому смирению старца, земледелец подошел и, пав к ногам старца, говорил: «Согрешил я, простите меня ради Господа и возьмите с собою». Блаженный Сергий присовокупил, что поселянин последовал за ними, пришел и принял иноческий образ («Луг духовн.», гл. 215).
Вот как надлежит и всем нам поступать, если желаем себе добра, мира и безмятежия. Всякий мир лучше брани. Уступить, промолчать даже при несправедливых укоризнах и нападениях всегда полезнее и безопаснее, чем противоречить и входить в задор.
В таких случаях всегда надлежит помнить, что мы не без греха, и никто без причины не станет на нас нападать. Потому надлежит нам прежде всего на себя посмотреть и беспристрастно обсудить свои поступки, дающие повод к враждебному отношению к нам ближних наших. И тогда окажется, что большей частью в споре виноваты обе стороны и какой-нибудь из них надлежит по-христиански уступить, попросить извинения и прощения. Но если бы и не нашлось с нашей стороны причин к враждебному на нас нападению, мы по примеру кроткого и незлобивого Христа и по духу евангельского учения должны благословлять и прощать всех, ненавидящих и обидящих нас.
До какой степени должна простираться наша уступчивость обижающим нас, показывают слова Спасителя. Слышасте, говорит Он, яко речено бысть: око за око, и зуб за зуб. Аз же глаголю вам не противитися злу, но аще тя кто ударит в десную твою ланиту, обрати ему и другую, и хотящему судитися с тобою и ризу твою взяты, отпусти ему и срачицу (Мф 5:38). В чем же заключается сила к побеждению зла в этом уклонении от борьбы со злом, в этой уступчивости врагу и терпеливости при нападениях с его стороны? Победоносная сила заповедуемой Христом Спасителем уступчивости пред врагами зависит от христианского смирения, которым должна быть проникнута вся деятельность христианина.
Бог гордым противится, а смиренным дает благодать (Иак 4:6). Без Божией благодати человек ничего не может сделать доброго: без Мене не можете творите ничесоже (Ин 15:5), говорит Спаситель. Вспомоществуемый благодатью Божией, христианин обретает в ней преизбыточествующую силу к совершению самых изумительных подвигов и вполне справедливо может сказать с апостолом: вся могу о укрепляющем мя Иисусе (Флп 4:13). Особенное же значение и силу имеет смирение для одоления злобных козней врага спасения диавола и для приближения христианина к источнику спасения Господу Иисусу Христу. Смирение возводит христиан на высоту подвига крестоношения и последования Христу, который смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной (Флп 2:8,9). Христос Своим уничижением вошел в славу Свою и сокрушил державу вражью, и ту же силу Спаситель сообщает и Своим истинным последователям. Ничем так решительно не может быть побежден диавол, как христианским смирением по заповеди Спасителя. Пример сему приводится в Отеческих сказаниях.
В Вавилоне у некоего знатного человека была дочь, одержимая бесом. Отец ее был близко знаком с одним иноком. Тот сказал ему: «Никто не может исцелить дочь твою, кроме пустынников, которых я знаю, но если ты будешь просить их, они не захотят сделать сего по своему смирению. А вот что мы сделаем: когда они придут на рынок, вы притворитесь, будто хотите купить у них корзины, и как придут получать деньги за них, то мы скажем им, чтобы они сотворили молитву, и надеюсь, что дочь твоя выздоровеет». Итак, они пошли на рынок и нашли одного из учеников сих старцев, который сидел и продавал корзины. Взяли его с корзинами к себе, будто для того, чтобы отдать ему деньги за них. Когда инок вошел в дом, пришла бесноватая и дала ему пощечину. Инок, по заповеди Спасителя, обратил и другую ланиту. Демон, мучимый сим, вскричал: «Какая сила! Заповедь Иисуса изгоняет меня». Девица тотчас исцелилась. Когда же пришли старцы, им рассказали о случившемся. Они прославили Бога и говорили: «Гордость диавола обыкновенно низлагается смирением, по заповеди Христовой» (Достоп. сказ, о подв. св. отцов, стр. 63, §53).
Весьма поучительный пример того, что смирение есть необходимое средство к умиротворению врагов, представляется также в житии преподобного Кирилла Белозерского. В обители преподобного Кирилла один брат по имени Феодот так возненавидел настоятеля, что не мог равнодушно слышать его голос. Враждебное расположение не могло скрыться от братии, которые, зная справедливость, чистоту жизни и смиренномудрие преподобного Кирилла, удивлялись беспричинной и упорной злобе Феодота. Сколько ни уговаривали его успокоиться и возлюбить настоятеля, ничто не могло подействовать к умирению ожесточенного сердца. Мучимый постоянным враждебным настроением и смущением мыслей Феодот не находил никакого другого средства погасить вражду в душе своей, как выйти из монастыря, но, по совету одного старца, решился наперед открыть преподобному Кириллу смущение своих мыслей. Одно резкое слово, один малейший упрек со стороны настоятеля мог бы гибельно подействовать к ожесточению сердца, преисполненного злобой, и дело примирения окончательно порушилось бы. Но преподобный Кирилл, подвижнической жизнью воспитавший в себе дух глубокого смирения, совершенно пристыдил своего врага отечески любовным и кротким обращением. Желая совершенно уврачевать душевный недуг инока, прозорливый Кирилл сказал Феодоту: «Возлюбленный брат! Все обманулись, почитая меня добрым человеком, ты один истинно судил, считая меня злым и грешным — поистине я грешный и непотребный». Это проявление глубокого смирения и самоуничижения настоятеля окончательно подействовало к умиротворению враждовавшего инока. Он упал к ногам преподобного Кирилла и со слезами каялся, что напрасно питал к нему вражду. Примиренный таким образом инок обрел покой сердцу своему и с тех пор особенно возлюбил преподобного, до конца жизни оставаясь в его обители в совершенном иноческом послушании (Четьи-Минеи, 9 июня).
Из священной истории мы знаем, что патриарх Иаков своим смирением укротил гнев брата своего Исава, угрожавшего ему смертью. При возвращении своем в землю обетованную Иаков, узнав, что против него идет Исав с 400 вооруженных людей, прежде послал ему подарки, а потом, когда встретились с ним, вышел вперед и издали семь раз смиренно поклонился ему. И побежал Исав к нему навстречу и обнял его, и пал на шею его, и целовал его, и плакали оба (Быт 33:1-4). Так трогательно совершилось братское примирение, по силе смирения и взаимной уступчивости.
Обуреваемый врагами царь и пророк Давид воскликнул: Благо мне, яко смирил мя еси, яко да научуся оправданием Твоим (Пс 118:71). О, если бы и в нас утвердилось смиренное сознание, что всякое скорбное искушение, бываемое по действию врагов наших, благотворно для нас! Тогда легче нам было бы усматривать во врагах не злодеев, а благодетелей, по устроению Божию указующих нам спасительный путь терпения.
|